Святая простота — чтобы победить в войне, надо наступать. Во-первых, не всегда так. Вечной идей российской армии еще со времен Отечественной войны 1812 остается принцип сохранения армии. Есть армия, значит есть надежда. Если же армия разгромлена, неважно, сколько земель она захватила, все ее успехи будут быстро нивелированы.
Но это все слова без конкретики. Наступление звучит красиво на словах, но что там на практике? Мы более полугода, со времен оставления Херсона, готовили оборонительную линию. И эта тактика себя полностью оправдала, мы правильно прочитали намерения противника и разыграли наши карты отлично.
Наступление или оборона — это не те решения, которые можно принимать сиюминутно. Каждое из них требует ряда подготовительных мероприятий, которые довольно долгосрочны. В случае наступления, ВС РФ должны располагать превосходством в численности минимум 3 к 1. Мы можем хоть завтра объявить военное положение, перестроить экономику целиком под военные рельсы, провести полноценную мобилизацию.
Даже с учетом отсутствия таких традиционных проблем российской армии как связь и логистика, мы дорого заплатим за «быструю» победу. Начнется бойня, начнутся городские бои, исход которых еще неизвестен — не стоит недооценивать противника, его не возьмешь наскоком.
Медленное и методичное перемалывание ВСУ и их техники звучит более выгоднее с точки зрения стратегии. Измотав и обескровив ВСУ, можно будет переходить к наступлению в том виде, коим мы его хотим видеть. Бить туда, где противник либо не сможет ответить, либо ответит слабо.
Переход к так называемое полномасштабной быстрой войне — это огромный риск. Этот фарш обратно не провернешь, а он может здорово ударить по нашей экономике и демографии. Если Украина — это государство-зомби, которое уже мертво с точки зрения той же экономики и демографии, то у России будущее есть. А послевоенные годы будут большим испытанием.
Победа над Украиной — это не наша финальная цель, а лишь часть долгого пути. Нужно понимать свои ресурсы и возможности, чтобы выстраивать рабочую долгосрочную стратегию. Нам нужно будет восстанавливаться, выстраивать новую модель экономики, которой потребуется экономически активное население, а особенно мужчины от 20 до 50 лет — без демографии высоких показателей не добиться.
Не стоит наивно полагать, что СВО будет последним испытанием, после которого наступит эра благоденствия. Мы должны выйти из этого конфликта еще сильнее, чем были до него, а не потратить все силы на то, что можно будет назвать пирровой победой.
