Первый за три года саммит «нормандской четверки» завершился с весьма скромным результатом. Лидерам России, Украины, Германии и Франции удалось согласовать только точечные меры. Причем ни о каком завершении конфликта в Донбассе речи не идет — в лучшем случае о стабилизации. В итоговом заявлении стороны вновь заявили о приверженности минским соглашениям 2015 года, однако говорить об их выполнении пока не приходится. Несмотря на это президент Украины Владимир Зеленский и его команда наперебой заявляют об успехе переговоров. Однако как обстоят дела на самом деле?
Заморозка?
По мнению экспертов, встреча в Париже закончилась дипломатической неудачей для Украины: стремление Киева пересмотреть условия минских соглашений, которые неоднократно озвучивали до этого представители Зеленского, ни к чему не привели. Для России это успех, поскольку именно на дословном выполнении мирных соглашений Москва настаивала все это время. Последующие отказы Зеленского от выполнения минских договоренностей будут играть против него. Тактика малых шагов и обмен пленными — то малое, о чем могли договориться стороны и что они могут выполнить. Подобные небольшие гуманитарные шаги являются позитивным сигналом и снижают градус противоречий между Москвой и Киевом. Другое дело, что для договоренностей только об обмене пленными не нужно было встречаться президентам, в августе-сентябре этого года с этой задачей вполне успешно справились их помощники.
Однако неудача в
разрешении конфликта пугает команду Зеленского куда меньше, чем новый Майдан.
Если рассматривать итоги переговоров с этой точки зрения, то они прошли как
нельзя более успешно: делегация Киева смогла одновременно пойти навстречу
международным партнерам, пусть и в мелочах, и успокоить противников
федерализации страны, отложив этот чувствительный вопрос еще на несколько
месяцев.
Где же сдвиг?
Парижский саммит в
рамках «нормандского формата» в определенном смысле оказался уникальным: с
одной стороны, его очень ждали буквально все, с другой стороны, надежд на
прорыв не было практически ни у кого. Если не считать, разве что, декларации,
вряд ли подразумевающей новые обязательства, новые компромиссы или
принципиально новую «дорожную карту» на будущее.
Главная проблема
саммита, из-за которой его так долго откладывали, заключалась в диссонансе самих
подходов. Как обсуждать прекращение конфликта в ситуации, когда одна его
сторона считает давно согласованный план его прекращения собственной
капитуляцией, другую сторону не признают стороной, а наказывают за невыполнение
плана вообще другое государство? Отдает абсурдом, но именно это и делало задачу
крайне сложной.
Тем важнее, что
встреча состоялась. В том числе российского и украинского лидеров тет-а-тет.
Выяснилось, что и это возможно, как ни пугали В. Зеленского перед вылетом в
Париж.
Тот факт, что В.В.
Путин был удовлетворен результатами переговоров, о чем он сказал журналистам
(«потепление» — вот термин дня), говорит о многом: значит, разговор
получился и был содержательным. Какой-то иной вариант нашего лидера вряд ли бы
устроил — собственно, это было ключевым условием приезда нашей делегации в
Париж. Это не значит, что ставилась задача «обыграть» украинского коллегу, в
чем того мечтают обвинить его оппоненты в Киеве. Но явно получилось вести
разговор по существу, без лозунгов и иллюзий. Тем важнее, конечно же, закрытый
формат встречи, где не обязательно повторять традиционные «мантры»
про «агрессию» и т.п., и особенно в тот момент, когда главы соседних
государств остались один на один: в такие моменты и вершится Большая Политика.
Результат есть, и
на этом этапе он максимален: подтверждена действенность Минских соглашений и
вытекающих из них последующих договоренностей. Хотя явно сохраняются сложности
с интерпретациями, например — с разведением войск на линии соприкосновения. Но
детали будем узнавать позже, прежде всего по тому, как будут реализовываться
договоренности. У Зеленского в этом плане позиция непростая, ибо ему, наверное,
сложнее договориться со своими радикалами, чем с Путиным. Но здесь, пожалуй,
слово за Европой: если она проявит твердость и покажет, что не поддержит
желающих воевать «до победного» и считающих Минские соглашения «капитуляцией»,
то протесты не станут массовыми.
